Непридуманные были Второй мировой войны Опции

[Jurgen]

Смотрите также другие разделы музея посвященные Великой Отечественной войне:
День Победы (значки, символы, документы и т.д.)
Cоветские фильмы о Великой Отечественной войне
Достойная жизнь. БРИКМАН ЛЕОНИД МОИСЕЕВИЧ
-----------------------------------------------

Как Моше Даяну отказали в звании "Герой Советского Союза"

http://sanson.hotmail.ru/Tchivo/MochED-Veller.html

М. Веллер

Как Моше Даян Киев Отвоевывал
или

ЛЕГЕНДА О МОШЕ ДАЯНЕ



Народ сам пишет биографии своих героев, ибо на­род лучше знает, какой герой ему потребен.

Биография героя - общественное достояние. Как все обществен­ные достояния, она подвержена удивительным мета­морфозам, а особенно, конечно,

в Советской России, которая и вся-то есть такая метаморфоза, что аж Со­здатель ее лишился речи и был разбит параличом при взгляде на дело рук своих.



Правда же проста и отрадна. Когда в мае шестьде­сят седьмого года победные израильские колонны гря­нули через Синай, взошла и в ночных ленинградских кухнях шестиконечная звезда одноглазого орла пусты­ни генерала Моше Даяна.

И люди узнали, что: Одноглазый орел (приятно ассоциировавшийся с ве­ликими Нельсоном и Кутузовым) не всегда был одно­глаз и даже не всегда был израильтянином, по причине отсутствия тогда на глобусе государства Израиль.

А ро­дился он в Палестине, территории британской коро­ны, и был соответственно подданным Великобритании. Профессиональный военный, кончал офицерское учи­лище,

а в тридцатые годы учился какое-то время в со­ветской Академии Генштаба, тогда это было вполне принято (происхождение, в родительской семье еще не забыли русский язык, - нормальная кандидатура для знакомства с военной доктриной восточного соседушки).

Сейчас трудно в точности утверждать, на каких языках он общался с Гудерианом и де Голлем, посе­щавшими означенную академию в то же время; инте­ресный там подобрался коллектив. По ним судя, учили там тогда неплохо.

Будучи здоровым парнем и грамотным офицером, в начале второй мировой войны Даян служил капитаном в коммандос. И с началом боевых действий естественно оказался на европейском материке. Сохранился сни­мок: боевой офицерюга сухощавой британской выправ­ки стоит, раздвинув ноги, на берегу Ла-Манша,

в поле­вом хаки, со «стеном» на плече и биноклем на шее. Пи­ратская повязка через глаз придает ему вид отпетого головореза. Ла-Манш, из любви к истории заметим, снят с английской стороны, потому что глаз Даяну вы­шибли в сороковом году немцы в Дюнкерке, боевое ра­нение, они там вообще всех англичан вышибли со страшной силой вон за пролив, мясорубка знаменитая.


По натуре рьяный вояка (дали оружие и власть дитю забитого народа!) и ненавидя немцев не только как анг­лийский солдат, вдобавок потерпевший от них личный урон, но еще и как еврей, Даян настоял остаться в дей­ствующих частях, но его часть уже находилась вместе с прочими в Англии и никак не действовала.

И он в не­терпении сучил ногами и бомбардировал начальство рапортами о диверсионной заброске на материк, в чем ему осторожные англичане предусмотрительно отказы­вали под предлогом холерического темперамента и ярко запоминающейся внешней приметы - одного глаза.

Ну, двадцать второго июня сорок первого немцы напали на Союз, Черчилль возвестил, что протягивает руку помощи даже Сатане, если в ад вторгся Гитлер, эскадрильи «харрикейнов» грузились на пароходы, и Даян навел орлиное око на Восток.



Срочно формиро­валась британская военная миссия в Москву. Даян подходил: фронтовой опыт, образование, знание стра­ны и языка. И осенью сорок первого года он вторично прибыл в Москву в качестве помощника британского военного атташе.

Завязывается бой, и рядом с ним во всей этой каше и неразберихе как-то вдруг не оказы­вается никого живых, и бежать некуда:
сзади перепа­ханное сквозь простреливаемое пространство. А на не­го прет цепь автоматчиков.

Сдаваться в плен никак невозможно, еврею в плену ловить нечего, да и анг­лийская миссия, долг, честь обязывает.

А рядом сто­ит пулемет, вполне знакомой старинной американской системы «максим».

И поскольку делать ему все равно больше ничего не остается, он ложится за пулемет, и пулемет, слава Богу, работает, исправен.

И он вцепляется в пулемет и начинает садить по этим наступающим автоматчикам, благо стрелять его учили хорошо, а патроны пока есть.

И всех мыслей у него, чтоб пулемет не заело и патрон не перекосило, потому что ленту подавать некому.

А также чем это все кончится и когда кончится.

И сколько это продолжается, в бою сказать трудно.

Короче, когда туда подошли наши и выровняли край, оказалось, что весь тот пятачок держал он один со своим пулеметом, из которого пар бил, в лохмотьях английской шинели, рожа копченая оскалена и глаз черной тряпкой перевязан.

И куча трупов перед ним на поле.
Поглядел он уцелевшим глазом, вздохнул и отвалился

Camellia 'Moshe Dayan"

[Jurgen]

http://inosmi.ru/stories/05/04/14/3445/235710.html

Цитата:

Рецензия на Absolute War:

Soviet Russia in the Second World War
Chris Bellamy
___________________________________________

Если чего и не найдешь в истории русского народа - так это примеров умеренности. Веками он демонстрировал способность к крайностям, заставляющую нас, жителей Запада замирать - порой от восторга, порой от ужаса.


Вторая мировая война стала апофеозом в обоих этих отношениях. С лета 1941 г. до высадки в Нормандии в 1944 г. британцы со стыдом осознавали, как мало их собственные вооруженные силы делают для разгрома нацизма.

Их охватило восхищение стойкостью и героизмом русских. И восхищаться было чем. Но возможно восторг британских рабочих немного поумерился бы, если бы им стало известно, что сталинскими солдатами двигала не только любовь к матушке России, но и осознание того, что, стоит им дрогнуть в бою, их ждет расстрел по приказу собственного командования (такая судьба постигла как минимум 200000 красноармейцев).

Те, кто попал в плен к немцам, становились оруэлловскими 'нелицами'.

В 1945 г. десятки тысяч военнопленных, выживших в нацистских лагерях, были расстреляны или отправлены в ГУЛАГ.
На Западе без всякой меры проявляется сочувствие к судьбе казаков, воевавших на стороне Гитлера и выданных британцами Сталину - на верную смерть - в 1945 г.

А теперь представьте себе, сколько русских военнопленных, сражавшихся за дело союзников, также было передано 'своим' на погибель.
Маршал Жуков - настоящее чудовище, как и большинство русских военачальников
- предлагал расстреливать еще и семьи сдавшихся в плен, чтобы укрепить стойкость солдат, но даже Москва сочла, что это уж слишком.

Когда маршал Рокоссовский, - Беллами считает его одним из лучших российских боевых генералов - угодивший в тюрьму в ходе сталинских чисток - был реабилитирован и назначен командующим армией,
ему пришлось вставить стальные зубы.
Его собственные были выбиты сталинскими палачами во время допросов; помимо этого, они молотком размозжили генералу пальцы на ногах.

Это лишь одно из бесчисленных свидетельств о том, какие реки крови проливались в СССР еще задолго до гитлеровской агрессии в 1941 г. Возможно, только такой зверский диктаторский режим, как сталинский, и народ, настолько приученный к жестокости, как русский, мог одолеть Гитлера.
И история этой борьбы - чтение отнюдь не для слабонервных.

Многое из того, что позднее писалось об этом в самой России, представляло собой мифотворчество в чистом виде.
В качестве примера Беллами приводит историю '28 панфиловцев' - памятник в честь их подвига в битве под Москвой в 1941 г. до сих пор стоит на окраине российской столицы.
По официальной версии 28 героев отстояли занимаемый рубеж в бою с превосходящими силами противника, уничтожив 18 танков и десятки немцев.
На самом деле, утверждает Беллами, эта история - полная ерунда. Еще в 1948 г. Москва выяснила, что один из 28 солдат, получивший звезду Героя Советского Союза, стал полицаем на оккупированной немцами территории. Однако государство слишком ценило возведенное им же гигантское здание политической пропаганды, чтобы позволить хоть чем-то его поколебать. Правда была надежно похоронена в архивах НКВД.

Вплоть до сегодняшнего дня почти все достоверные труды об участии России в войне создаются на Западе. Пионером таких исследований в Британии стал Джон Эриксон (John Erickson), опубликовавший в 1975 г. книгу о действиях Красной Армии в ходе этого конфликта.
Он получил необычайно широкий доступ к российским архивам и возможность побеседовать с дожившими до наших дней генералами.
Однако некоторые из нас, его коллег, всегда считали, что научная ценность трудов Эриксона снижается из-за чрезмерного доверия автора к российским источникам.
Так, в своей работе он отказался возложить ответственность за убийство более 4000 польских офицеров в Катыни на русских, хотя на Западе о том, что именно они виновны в этом преступлении, было известно с 1943 г.

Как-то в разговоре со мной он заметил, что средний красноармеец по своим боевым качествам был выше солдата вермахта; это полная чушь.
Русские превосходили противника числом; некоторые их военачальники отличались выдающимся полководческим дарованием.
На тактическом уровне хорошо себя зарекомендовала их артиллерия и разведка; они умело действовали в ночных боях.
Однако главной причиной их побед была почти безграничная готовность жертвовать людьми, которых бросали в бой, как пушечное мясо.
В 1941-42 гг. Красная армия зачастую теряла по 15000 солдат в сутки.
Таким образом, всего за неделю она могла понести такие же потери, как англо-канадские войска в ходе всей кампании 1944-45 гг. на северо-западе Европы.

Беллами в свое время был аспирантом у Эриксона.
Сейчас вышел в свет его новый нарративный труд по этому периоду, основанный на необычайно широком круге источников из московских архивов.
Работа Беллами намного превосходит труды его бывшего научного руководителя; пожалуй, она останется лучшим описанием событий на Восточном фронте как минимум до тех пор, пока президент Путин не отменит недавно введенные ограничения на допуск иностранцев в архивы.

Беллами не строит иллюзий относительно природы сталинского режима, и обладает скептическим складом ума, необходимым для анализа российской версии практически любых событий.
Наибольшее внимание он уделяет первым двум годам войны.
Событиям после триумфа под Сталинградом в начале 1943 г. посвящены лишь последние 130 страниц книги.
Такой подход представляется разумным.
О заключительном этапе войны в последние годы вышел ряд отличных работ - труд Энтони Бивора (Antony Beevor), например. Кроме того, после Сталинграда и победы под Курском в августе 1943 г. исход борьбы был фактически предрешен - гибель гитлеровской армии стала лишь вопросом времени.

В Советском Союзе о помощи, оказанной Западом в годы войны, говорилось крайне неохотно.
Сталина волновало прежде всего то, на что Америка и Британия отказывались пойти - открытие второго фронта на северо-западе Европы в 1942 или 1943 гг.
По подсчетам Беллами, англо-американские поставки в 1944 г. составляли до 5% ресурсов, имевшихся в распоряжении России, а в 1943-44 гг. - до 10%.
На случай, если вам эти цифры покажутся незначительными, он уточняет: возможно, без этой помощи Советский Союз вообще не смог бы уцелеть.

Автор привлекает впечатляющий массив источников.
Он прочел тысячи донесений НКВД - сталинского карательного органа.
В частности, отмечает Беллами, во время блокады Ленинграда, унесшей миллион жизней, 226 человек были арестованы за каннибализм.

В 1941-42 гг. командиров и простых солдат за неудачи на поле боя расстреливали массами. Автор описывает гротескные 'судебные процедуры', через которые им приходилось пройти, прежде чем оказаться перед расстрельной командой.
Все доказательства, естественно, были лживы от начала до конца, но советская система требовала, чтобы даже самая вопиющая несправедливость совершалась с соблюдением положенных формальностей. В книге хватает леденящих душу деталей. Так, во время блокады Ленинграда 11-летняя девочка записывала в школьной тетрадке даты смерти всех своих родных, закончив перечень лаконичной фразой: 'Осталась одна Таня'. Сама она тоже умерла годом позже. Пережить эту войну можно было лишь чудом.

По некоторым вопросам я не могу согласиться с автором. Отдавая должное выдающемуся самопожертвованию русских женщин на фронте, он пишет: 'Возможно, они оказывали на коллег-мужчин некоторое 'цивилизующее' влияние'.
Однако все российские ветераны, с которыми мне доводилось встречаться, напротив, с ужасом вспоминают о том, какой беспощадной сексуальной эксплуатации подвергались на фронте женщины - особенно со стороны старших офицеров.

Не хватает книге и общих размышлений.
Событийная канва происходившего описана мастерски, в ярких деталях, но автор мог бы к тому же попытаться разгадать главные загадки войны - прежде всего, почему русский народ сплотился вокруг своих неописуемо жестоких руководителей.

Сталинская ложь торжествовала до последнего дня войны - в большом и малом.
На знаменитом снимке, изображающем, как русский сержант водружает знамя над Рейхстагом в апреле 1945 г., на руке у солдата двое часов - каждый красноармеец в Германии старался обзавестись часами, отнимая их у немцев. Когда в Москве это заметили, 'лишние' часы на фотографии заретушировали.
Легенда о Великой Отечественной войне должна была оставаться незапятнанной - собственно, эту линию и сегодня продолжает Путин.

Беллами внес ценнейший вклад в изучение участия России во Второй мировой войне, и будущие историки несомненно у него в долгу.
Триумф сталинских армий действительно поражает, однако достигнут он был методами, которые не могут не заставить граждан западных демократических стран побледнеть от ужаса.

Без России союзники не смогли бы одержать победу. Но реальная история войны, которую она вела, превращает банальности насчет 'торжества свободы', на которые были так щедры английские и американские политики в 1945 г., в настоящее посмешище.

Сообщение отредактировал Jurgen - 5.5.2009, 0:10